«…Завещаю в той жизни

Вам счастливыми быть

И родимой отчизне

С честью дальше служить…»

Перебирая вещи моей прабабушки, я случайно наткнулся на пачку бережно упакованных писем и открыток. Все они были написаны разными людьми в разное время. Одни содержали поздравления со всевозможными праздниками, в других – родственники и друзья справлялись о здоровье и семье. Но всех их объединяло одно пожелание: «Мирного неба над головой». Тогда я не осознал всей сути этих слов, и лишь когда на мою землю пришла война, я понял весь их глубокий смысл. Ведь о каком счастье может идти речь, когда твоя Родина утопает в крови? О каком светлом будущем можно мечтать, когда брат идёт на брата?

Война всегда была неотъемлемой частью истории. С самой зари человечества, когда наши предки впервые взяли в руки камни и палки, кровь лилась во имя чего угодно – от Бога и справедливости до банальной ярости психопата. В уничтожении себе подобных люди преуспевали всегда.

Веками наша земля испытывала на себе ужасы войны. Раз за разом нашу Родину пытались завоевать, покорить, сломить всё новые и новые орды врагов. И каждый раз, словно птица Феникс, она восставала из пепла, но лишь для того, чтобы дать бой новому завоевателю.

В моей семье День Победы всегда был праздником «со слезами на глазах». Мы всегда старались сохранить память, ведь именно она составляет главное богатство нашей души. Когда я был маленьким, я считал, что именно в моём городе похоронены мои не вернувшиеся с той войны деды. И хоть сейчас я знаю, что это не так, но надгробия с красными звёздами вызывают у меня всё тот же душевный трепет. Ведь не так уж важно, кто лежит в этой могиле, важно то, что эти люди сражались и умирали за меня, за вас, за каждого человека на Земле. И сколько бы времени ни прошло, мы будем хранить память об этих известных и неизвестных героях, пронесём её сквозь все бури и невзгоды. И память эта будет реять над нами тяжёлым обгоревшим знаменем, ведущим нас к новым вершинам и подвигам. А как же иначе? Ведь Родина – это не только земля, но и в первую очередь, память. Что, если не память, делает нас людьми? Что, если не память, даёт нам смысл жизни, понятия о добре и зле? Что, если не память, защищает нас от повторения ошибок прошлого?

Могли ли мои деды, сложившие головы на фронтах той войны, даже подумать, что то зло, против которого они боролись, вновь подымет голову; что мне, их правнуку, придётся увидеть новую войну, пришедшую на землю Донбасса?

Спустя четверть века после войны в глухом лесу под Вязьмой был найден вросший в землю танк. На броне были видны вмятины от снарядов, а в борту зияла рваная рана. Вскрыв боевую машину, поисковики обнаружили внутри останки младшего лейтенанта танкиста. При нём были пистолет с одни патроном и планшет с картой, фотографией любимой девушки и неотправленное письмо:

25 октября 1941 г.

Здравствуй, моя Варя!
Нет, не встретимся мы с тобой.
Вчера мы в полдень громили еще одну гитлеровскую колонну. Фашистский снаряд пробил боковую броню и разорвался внутри. Пока уводил я машину в лес, Василий умер. Рана моя жестока.

Похоронил я Василия Орлова в березовой роще. В ней было светло. Василий умер, не успев сказать мне ни единого слова, ничего не передал своей красивой Зое и беловолосой Машеньке, похожей на одуванчик в пуху.

Вот так из трех танкистов остался один.
В сутемени въехал я в лес. Ночь прошла в муках, потеряно много крови. Сейчас почему-то боль, прожигающая всю грудь, улеглась и на душе тихо.

Очень обидно, что мы не всё сделали. Но мы сделали всё, что смогли. Наши товарищи погонят врага, который не должен ходить по нашим полям и лесам. Никогда я не прожил бы жизнь так, если бы не ты, Варя. Ты помогала мне всегда: на Халхин-Голе и здесь.

Наверное, все-таки, кто любит, тот добрее к людям. Спасибо тебе, родная! Человек стареет, а небо вечно молодое, как твои глаза, в которые только смотреть да любоваться. Они никогда не постареют, не поблекнут.

Пройдет время, люди залечат раны, люди построят новые города, вырастят новые сады. Наступит другая жизнь, другие песни будут петь. Но никогда не забывайте песню про нас, про трех танкистов.

У тебя будут расти красивые дети, ты еще будешь любить.
А я счастлив, что ухожу от вас с великой любовью к тебе.

Твой Иван Колосов

Сколько печали, сколько отваги в этих строках! Вряд ли мы в состоянии прочувствовать всё то, что чувствовал младший лейтенант Колосов. Он знал, что обречён, что помощь не придёт. Но он ушёл с гордо поднятой головой, с чувством выполненного долга. Вряд ли в эти тяжёлые минуты танкист думал о себе. Скорее всего, в мыслях он был со своей любимой девушкой, с теми, кто придёт после него, кто подхватит выпавшее из ослабевших рук знамя. И люди подхватили его. Ничто не могло их сломить, пока в руках их реяло это пропитанное кровью, гарью и потом полотнище. Но почему мы выронили его? Как мы смогли допустить, чтобы оно оказалось втоптанным в грязь, оболганным, забытым?

Для меня всегда Георгиевская лента была символом патриотизма и патриотизма и памяти. Надевая её на грудь, я чувствовал, что знамя по-прежнему реет в моих руках, чтобы со мной ни случилось, как бы ни тяжела была моя ноша, я не брошу его, не дам надругаться над ним. Я чувствую себя в одном строю с моими предками, слышу их дыхание, ощущаю их прикосновения, вижу их взгляды, полные надежды. Надевая Георгиевскую ленту, я приобщаю себя к их подвигу. Я выражаю свою готовность, также как и они, встать плечо к плечу с моими товарищами на защиту Родины. Пусть я погибну, но такая смерть прекрасна. Не зря Фёдор Достоевский сказал: «Нет выше идеи, как пожертвовать собственной жизнью, отстаивая своих братьев, своё Отечество».